Иван Корольчук родился в деревне Бережное Столинского района Брестской области в семье потомственного садовода. В детстве мечтал профессионально заниматься спортом, а повзрослев, переехал на учебу в Минск. Здесь он окончил четыре курса Института предпринимательства и парламентаризма по специальности "Политология" и намеревался осесть в столице. Однако трагедия, которая потрясла его семью, заставила молодого человека переосмыслить жизненные ценности и вернуться к истокам.
Гибель отца
В отличие от отца и деда к садоводству Иван не тяготел. С детства думал, что в родной деревне не останется. А вот Корольчук-старший, отдавший садоводству всю свою сознательную жизнь, примерно 5 лет назад выиграл грант на создание в Беларуси экологического яблоневого сада для обеспечения населения чистой плодово-ягодной продукцией.
Получил 40 га земли, из них 36 засадил яблонями различных сортов, приобрел в лизинг технику и начал строить дом-школу для обучения молодежи экологическому садоводству. И вроде бы все складывалось неплохо, но…
- Когда в Беларуси начался финансовый кризис и были проблемы с валютой, перестали выделяться грантовые деньги, и продолжать пришлось за свои средства, - вспоминает Иван.
До кризиса успели засадить поле и поставить коробку будущего дома-школы. На этом, в принципе, и все. Ни электричество, ни газ сюда провести не успели. Из более-менее приспособленных для жилья помещений был вагончик, когда-то пригнанный отцом. Здесь он иногда проводил ночи, охраняя экосад.
Однако на этом проблемы не закончились. Через некоторое время погиб глава семейства. Как рассказал Иван, по официальной версии, причиной гибели стало неосторожное обращение с огнем, но семья считает, что отцу помогли уйти из жизни.
"Он умер прямо на ступенях этого вагончика. Его ударили по голове, а потом подожгли. Зачем? Думаю, все из-за земли", - убежден Иван.
В память об отце Иван поставил прямо возле ступенек вагончика крест и оградку, а рядом посадил березу повислую, или, как называют дерево в народе, плакучую березу. Ее верхушка слегка наклонена вправо, как бы склоняясь перед деревянным "памятником" погибшему.
Когда не стало инициатора и вдохновителя экологического проекта, весь груз по продолжению дела отца лег на плечи Ивана, которому на тот момент было 26 лет.
"Вопроса о том, что делать с садом, не стояло. Под топор этот сад пускать жалко, да и в память об отце решил продолжать его труд", - сказал Иван.
Вот и решил студент бросить институт, где ему оставалось учиться 1 год, и вернуться в родную деревеньку.
Проще сидеть в колхозах, чем работать у частника
Неопытный садовод получил во владение территорию, на 36 гектарах которой высажено около 40 тысяч яблонь различных сортов.
- Обычно человека, который владеет землей, называют арендатором. А в Ольшанах (деревня неподалеку от Бережного. – Прим. автора) таких называют "баронами", - смеется Иван.
Азы садоводства постигал из всех источников, которые только мог найти: читал интернет, газеты, книги, которые остались от отца, разговаривал с сельчанами, практиковался в поле. Все сам – учить было некому.
- От отца много литературы осталось, когда он еще сам в университете учился. Советские книги – это самый надежный источник информации.
Весь груз по ведению хозяйства лег на плечи Ивана и его матери, которая помогает сыну в свободное от основной работы время. Единственный работник, который состоит у Ивана в штате, – сторож Володя. С ним они несут вахту посменно: день через день. Если возникает необходимость, молодой садовод берет на подработку кого-нибудь из местных, но, как он сам отмечает, такое случается нечасто, да и найти хорошего непьющего работника – сложно.
- Люди предпочитают сидеть в колхозах, чем работать у частника и получать в три раза больше. Почему? Да потому, что в колхозе можно сидеть и ничего не делать и соляру сливать. У меня так не получится.
Киевский Джо
Пока мы разговаривали, в сад за яблоками приехал бус. За рулем сидел Сергей, друг Вани и, по совместительству, перекупщик. Не теряя времени, мы загрузились в автомобиль и поехали по саду. Останавливаемся возле полосы деревьев с крупными бордовыми плодами.- Этот сорт называется "Жемчужина Киева", - не без гордости отмечает Иван. - Был случай, когда один из продавцов на рынке, забыв точное название этого сорта, поставил возле ящиков табличку с надписью "Киевский Джо". Говорит, расходились яблоки на ура.
- За время работы в саду уже проснулась любовь к земле? Есть наслаждение от работы? - интересуемся мы.
- Конечно. Особенно когда подходишь к дереву и видишь красивые плоды. Видишь результат своего труда.
Деньги, деньги…
Первый год Иван пережил с относительным успехом: сад не загубил, урожай собрал, яблоки продал. Правда, прибыль еле-еле покрыла расходы. Продавал белорусским перекупам, иногда возил товар в Минск, но самому реализовывать свои яблоки он пока считает нерентабельным.
- Сейчас мне самому невыгодно на Ждановичи ездить. Вот день простоя для буса – 700 тысяч. И спроса нет. Не бывает такого, что машину привез - и все накинулись. Бывало, конечно, что и машину яблок продавал, а было и такое, что 80 коробок везли, а из них 30 оставалось. Тем более заплатил за место, за топливо. Сегодня зарабатывают деньги не те, кто выращивает яблоки, а те, кто их перепродает. Я замечал, что то, что я привозил и продавал оптовикам за 5 тысяч за килограмм, потом перепродавалось по 10-15 тысяч. Но без перекупов никак. Ведь самому продавать – это и затраты времени, и дополнительные расходы. Поэтому основная моя клиентура – это перекупы, которые сами приезжают.
Как отмечает перекупщик Сергей, в этом году яблоки в Минске идут хорошо.
- В прошлом году было такое, что даже по 1500 за килограмм никому не нужны были. А в этом хорошо берут.
Пока прибыли немного: еле-еле хватает на то, чтобы покрыть расходы. По словам Ивана, в сухом остатке получается такой мизер, что даже смешно назвать это "фондом для развития бизнеса". А развивать в саду есть что. Провести бы хотя бы электричество и поставить систему капельного полива, чтобы не надо было самому на тракторе ездить и поливать деревья шлангом из цистерны, поставить камеру хранения, купить мини-завод по производству натурального яблочного сока, претворить в жизнь мечту отца и достроить-таки дом-школу. В общем, планов много, а вот со средствами на их реализацию пока, к сожалению, туго.
- Собранный урожай только покрывает расходы. А перспективы большие. Можно спокойно конкурировать с Сербией и Польшей, которые считаются основными поставщиками. Только импорт мешает. В прошлом году у нас был хороший урожай, но польского яблока было даже больше, чем нашего. При этом если сейчас польские яблоки дороже наших, то в прошлом году продавали по нашим ценам. При этом если польские продают по 5 тысяч за килограмм, я уже вынужден ставить цену 3-4 тысячи. Почему? Потому что люди считают, что польские лучше и красивее. Получается, что импорт идет и вытесняет с рынка отечественную продукцию. Хотя, по моему мнению, наши яблоки лучше польских.
На вопрос, сколько же за сезон удается заработать на яблоках, Иван затрудняется ответить – не подсчитывал.
- Получается, что только заработал, как сразу на сад все и потратил. Если говорить в теории, то при моей урожайности за сезон реально собирать по 10 тонн c гектара. С моего сада выходит 360 тонн. Переводим в килограммы, а потом умножаем на 6 тысяч (цена за килограмм). Получается, что в теории можно зарабатывать и 240 тысяч долларов, но на практике все по-другому. Пока мой сад требует больше вложений, нежели приносит какую-то прибыль.
Эко и пестициды
Как отмечает Иван, без обработки выращивать яблоки для коммерческих целей практически невозможно. Тем не менее использование пестицидов он старается свести до минимума.
- Я приблизился к концепции экологического сада настолько близко, насколько это возможно. В этом году у меня денег хватило только на пять обработок. В Польше, например, делают 20 обработок. Пять обработок – это, можно сказать, без химии. Если говорить об экологическом саде, то это ближе всего. Я ведь эти яблоки и сам ем. Реально же обрабатывать сад нужно 8-10 раз. Главная проблема пестицидов в том, что люди бездумно их применяют.
Самое сложное – недостаток общения
Студенческая жизнь в Минске оставила в памяти Ивана теплые воспоминания. И после переезда в Бережное именно общения со своими сверстниками ему больше всего не хватает.- Здесь, в деревне, практически молодых не осталось. Если судить по моим одноклассникам, то процентов 30 осталось, остальные разъехались кто куда. Из-за постоянной занятости свободного времени практически не остается. Но когда есть, то смотрю фильмы в интернете или читаю книги. Из последнего прочитал сборник рассказов Гийома Аполлинера. Выйти куда-то вечером? Да тут, в принципе, и некуда.
По словам Ивана, самое сложное время – зима: работы практически нет, сидишь с утра до ночи в вагончике на печном отоплении, в котором и мобильная связь-то тянет только на стульчике в самом углу. Сидишь и терпишь, ведь хозяйство не оставишь – разворуют.
- Вот и сидишь сутками в вагоне. Иногда сидим вместе с Володей и разговариваем: что упало, что не упало, что там в колхозе.
К деревенской жизни Иван приспособился быстро. О том, чтобы бросить все и переехать в город, он сейчас даже не думает, хотя и отмечает, что если бы не смерть отца, то в садоводство подался бы вряд ли.
- Если в сельское хозяйство впрягаешься, то уже и мыслей не возникает о том, чтобы уехать куда-то отсюда. Хозяйство в 40 гектаров - не самый плохой вариант. Мести улицу в Минске, по-моему, хуже. Хотя, конечно, кто-то не согласится. В деревне жизнь намного дешевле, и в плане проживания тут намного комфортнее. Тут и свой огород рядом, который кормит. Жизнь в деревне в некотором смысле проще, чем в городе.
Несмотря на все преимущества деревенской жизни, сам Иван не отрицает, что в Бережное его привела не сельская экзотика, а память об отце, дело которого он и взялся продолжать.
